Персонаж: Дмитрий Беликов

Со своим лучшим другом я познакомился когда мне было 17 лет. Вообще в таком возрасте воспринимаешь всех окружающих очень тонко и прямолинейно. Завязывая отношения, можно как найти себе верного друга, такого что один на миллион, так и нажить себе смертельного врага. В таком возрасте ничего не забывают и не прощают.
Между нами было много различий, которые, возможно, могли бы помешать нам сойтись, но было, одно, главное сходство, благодаря которому мы и сблизились. Мы оба были одиночками – не то чтобы нам неинтересно было в компании, напротив, мы легко заводили знакомство, но слишком большая пропасть лежала между нами и теми, с кем мы общались. Мы были слишком поглощены одной, единственной жизненной целью, чтобы, подобно остальным сверстникам, «прожигать жизнь». Я мечтал стать лучшим стражем, охранять самых известных мороев и служить обществу подобно средневековым рыцарям (эта мечта преследовала меня с семи лет, когда я впервые прочитал «Айвенго»). Он же хотел стать известным политиком как его отец, изменить общественный строй и улучшить моройский образ жизни. У него было много проектов, большинству из которых не суждено было осуществиться.
Когда мы познакомились, он уже был тем худощавым, бледным очкариком с вечно красными глазами – он проводил все ночи, изучая труды по социологии и праву, все законы которые казались ему несправедливыми или недоработанными,, он записывал в свой дневник, где подробно разбирал каждый пункт и раздумывал над решением. Мы представляли собой довольно контрастную пару – я был довольно высок, мускулист как большинство дампиров и хорошо натренирован. Я не раз замечал как все посмеиваются над ним – щуплым и хрупким – видя его рядом со мной. Я с удовольствием набил бы всем насмешникам морду (в то время я был довольно эмоционален), но мой товарищ всякий раз мягко останавливал меня.
- Не надо, Дмитрий, - говоря, он всегда смотрел в лицо собеседнику своими обезоруживающе-голубыми глазами. – Пустяки все это.
- Я твой будущий страж, Иван – с горячностью, свойственной молодости, восклицал я. – Я никому не позволю задевать тебя!
- Меня это не задевает, Дмитрий, - с улыбкой отвечал он и утаскивал меня в библиотеку, где часами просиживал над умными книгами.
Мне это быстро надоедало и я уходил в тренажерный зал, где занимался до седьмого пота. Я хотел быть лучшим, я хотел быть надежной защитой Ивану, который был для меня не просто важной персоной, но самым близким другом, которым я восхищался. Несмотря на внешнюю слабость он был потрясающе силен духом, он никогда не сдавался и не опускал рук перед препятствием. И хотя он был вечно занят своими великим планами, он всегда замечал, если кому-то была нужна помощь и поддержка. Помню один случай. Я лежал совершенно измотанный после тренировки, и мне казалось, что я никогда не стану сильным, не смогу стать достойным стражем и всех подведу. Иван вошел в зал и присел рядом со мной.
- Мой дорогой страж, - сказал он с мягкой улыбкой. – Я вижу, ты вовсю стараешься. Жду не дождусь, когда наконец увижу тебя в деле. Я не смог поднять голову, чтоб посмотреть на него.
- Ты издеваешься? Я похож на выжатый лимон!
- Именно поэтому я делаю вывод, что ты станешь блестящим стражем, - отозвался он. – Твоя самоотдача делу восхищает меня. Ты всегда подаешь мне пример. Тут я по-настоящему удивился.
- Брось! Это ведь ты всегда был образцом идеальной устремленности к цели!
- Дмитрий, если бы ты знал, сколько раз я готов был бросить все это! – воскликнул он с непривычной для него горячностью. – Но глядя на тебя, на то, как ты встаешь раньше солнца, что тренироваться, как каждый раз встаешь после падения, как нещадно совершенствуешь себя, я стыжусь собственной слабости и заставляю себя снова и снова бороться за свою правоту. И я хотел бы поблагодарить тебя за это, Дмитрий…
Через год я блестяще сдал испытания и был назначен официальным стражем Ивана Зеклоса. Нашу общую радость трудно было выразить словами. Мы не были «связаны» подобно морою и «поцелованному тьмой», но наша дружба сковала нас так крепко, как только можно себе представить. Я всегда успевал защитить его, я реагировал на малейший его вздох, случайный жест, заминку, спотык или вздрагивание. Я всегда успевал…кроме одного раза.
- Дмитрий, ты наверно устал от моего общества, - проговорил Иван с его вечной мягкой улыбкой. Я вытянулся перед ним и браво отрапортовал:
-Никак нет, сэр!Он тихо засмеялся.
- Серьезно, ты отказывался от всех отпусков. Я не могу и дальше злоупотреблять твоим священным отдыхом. Хотя бы пару дней, Дим. Даниил отлично справится, я уверен. Тем более я не планирую никаких опасных вылазок.Я задумался. И вправду неплохо было бы размяться, навестить старых приятелей, починить машину…
- ладно, уговорил. Но только два дня. Потом ты снова вынужден будешь терпеть меня!Он улыбнулся, мы обнялись на прощание и дав пару указаний Даниилу, я со спокойной душой отправился в заслуженный отпуск.
А через два дня я уже стоял на коленях возле гроба, в котором лежал мой друг. Как всегда спокойный, с неуловимой полуулыбкой на тонких губах… и кровавыми отметинами на белоснежной шее.
В гробу, что стоял рядом, лежал Даниил, вернее то, что от него осталось. Я не мог винить его, он защищал Ивана до последней капли крови. Единственный, кого я обвинял со всей жестокостью, был я сам.
Я никогда себе этого не прощу. Я потерял своего мороя, своего друга, лучшего друга. Таких, как он, я не встречал больше никогда…И вряд ли когда-нибудь встречу.